Порошин Александр Николаевич
Меня зовут Андреева Света, мне 5 лет.
Света Андреева, 5 лет, праправнучка Порошина А.Н.
Я никогда не видела своего прапрадедушку, но хорошо представляю его по рассказам его дочери, моей прабабушки, Маргариты Александровны.
Вот что она часто вспоминает:
«Я помню себя совсем еще маленькой, девочкой лет четырех. Помню, как еще до войны, отец приехал за нами в Верх-Нейвинск, и мы уехали жить в Бугуруслан. Там мы жили недолго. Папа в это время был офицером Советской Армии после окончания срочной службы и учебы в военном училище.
Жили мы в бывшем монастыре. Я запомнила, как я сильно боялась ходить по длинному темному коридору в нашу комнату, которая была в самом конце этого бесконечного темного туннеля. Папа, когда был дома, брал меня на руки, крепко прижимал к себе, и мы, смеясь, бежали с ним по этому коридору. Мне было тепло и спокойно рядом с ним. Я чувствовала его защиту, а стук папиного сердца как будто отбивал одно слово:
РИ-ТА, РИ-ТА, РИ-ТА…
Условия, в которых мы жили, были очень плохие: никакой обстановки – вместо кровати были полати. Очень отчетливо помню голый стол, а на нем примус, на котором мама готовила еду.
Но я была совсем маленькая, и во всем находила радость. И папа всегда старался сделать нам с мамой что-нибудь приятное. Он всегда находил для нас добрые слова, всегда старался поддержать нас.
В Бугуруслане мы прожили недолго. 4 мая 1941 года отец поехал со своей частью на границу, а нас отправил обратно в Верх-Нейвинск. Это число я запомнила отчетливо, потому что это – мой день рождения.
Так началась для нас война…
Вместе с папой на фронт уши и пять его братьев. Из шести сыновей Лидии Ивановны Порошиной с войны вернулись только трое.
Папа писал очень много писем. Они все пронизаны лаской, любовью и заботой о нас с мамой. В начале войны, 29.08.1941 года, отец писал матери: «Шурочка, напиши, как здоровье дочки. Посмотрел я на нее, и сразу запереживал. Напиши все подробно о ней…». Часто папа заканчивал письма так: «Целую тебя с Ритой горячо и крепко» (Из письма от 10.09.1944 г.). Писем было очень много, но, к сожалению, сохранились не все. Однажды я отправила папе поздравительную открытку, не надеясь получить что-то в ответ.
Какова же была моя радость, когда почтальон достал именно для меня открытку, присланную с фронта моим отцом! Ее я храню до сих пор! Ведь как важно было для меня, маленькой девочки, осознавать, что там, далеко на фронте, папа помнит обо мне и очень меня любит. Я верила, что именно для меня он писал самые ласковые и добрые слова, именно мне были адресованы его горячие приветы с фронта. И я верила, что мои детские письмена, старательно выводимые под неверным светом лучинки, согревали его холодными ночами в тяжелой военной обстановке.
В 1942 году отец попал в плен, а в 1943 году бежал из плена, снова прибыл в воинскую часть. Он был лишен звания – старший лейтенант, разжалован в рядовые (исключен из списка офицерского состава приказом ГУК НКО №01858). Позже ему было вновь присвоено звание – младший лейтенант. Отец командовал взводом солдат, которые уважали его за прямоту взглядов и твердость в принятии решений.
Отец с боями дошел до Берлина и умер от ран при полевом госпитале 26.04.1945 года. Он захоронен в г. Аннабург, Германия.»
Прабабушка надолго замолкает, мысленно уходя в далекое военное детство. Я сижу и, не отрываясь, смотрю на мою любимую прабабушку. Как же она ждала вестей от своего отца, как тяжело пришлось ей после известия о том, что отец был в плену. Она никогда, ни в одной анкете не указывала факт пленения отца, так как это могло негативно отразиться как на ней, так и на ее матери. Однако, прабабушка чувствовала вину и страх, эти чувства были тесно перемешаны и долгое время не отпускали ее.
Мы с бабушкой, Ольгой Анатольевной Андреевой, дочерью моей прабабушки, Маргариты Александровны, тоже посадили дерево. А прабабушка сказала, что у нее было такое чувство, что это дерево будет расти на могиле ее отца, который до последней минуты помнил о своих любимых девочках.
Света Андреева – праправнучка и Ольга Анатольевна Андреева - внучка Порошина А.Н., 2019 г.